-Вот ты, Яска, почему решил стать учителем русского? - Габриэль игриво прищурилась и взглянула на мужчину с любопытством.
-Ну, моя бабушка из карелов, а дедушка русский. В детстве я просил их разговаривать со мной только на их родных языках. Так выучил карельский и русский. Наверное, хотел сохранить их наследие. Ну а вы, Катерина Сергеевна, как дошли до жизни такой? Почему начали преподавать французский?
Пожилая, но все еще красивая женщина, сидевшая на полу справа от Яски, подняла глаза к крошечному окошку под потолком и на мгновенье задумалась. За мутным стеклом аккуратной пухлой шапочкой ложился снег.
-Еще со школы мне казалось, что все люди на земле неразрывно связаны. Какой-то невидимой нитью. Мне хотелось понять, в чем эта связь. Я хотела ездить по свету и брать интервью у простых людей на улицах. Поступила на романо-германский филфак, ну а потом съездила в Париж на практику и…влюбилась, - глаза женщины выразительно сверкнули. - Его звали Матье. Он умопомрачительно ухаживал. Мы расстались, но французский язык остался со мной навсегда.
-Ну вы даете, мадам Катрин, - звонко рассмеялась Габриэль. - Как вы могли попасть в эту ловушку? Французы - самая неромантичная нация в мире. Уж поверьте француженке!
Катерина Сергеевна усмехнулась и лишь пожала плечами.
-А что, корейцы, стало быть, романтичные? - повернулся к Габриэль Яска.
-Парня-корейца у меня еще не было, - кокетливо отозвалась девушка. Но вот корейский язык - это любовь! Началось все с кей-попа. Что, вы не знаете, что такое кей-поп? Вы в каком веке застряли? Яска, ты вроде ненамного страше меня, а? Это корейская поп-музыка. В выпускном классе я забалдела от одной корейской группы, перевела все их песни. А потом пошла на лингвиста-переводчика, на втором курсе взяла пару учеников, ну и закрутилось.
-И ты продолжила преподавать даже тогда, когда… все это началось? - спросил Яска.
-Ну да, - беспечно бросила девушка. - Кто же знал, что мир окончательно сойдет с ума и получится вот такой вот merde.
На несколько минут все трое погрузились в свои мысли - финн, который преподавал русский язык, русская, которая преподавала французский, и француженка, которая преподавала корейский.
С тех пор как все страны мира приняли решение закрыться друг от друга и сосуществовать независимо, словно разбросанные в космосе далекие планеты, прошло десять лет. Десять лет, как во всем мире переводчики и преподаватели любых иностранных языков были объявлены вне закона - если они продолжали свою деятельность, то подвергались гонениям и казни.
-Я думаю, это только начало и дальше будет хуже, - мрачно сказал Яска. Он и его собеседники разговаривали на некогда международном языке - на английском. - Пройдет еще десять лет, и люди станут друг для друга инопланетянами. Иностранец автоматически будет считаться врагом, выродком, нечеловеком. И тогда всех легко можно будет натравить друг на друга.
-Я тоже думала об этом, Яска, - печально отозвалась Катерина Сергеевна. - Есть у меня еще и другая мысль: все это задумано, чтобы ограничить наше мышление. Людям, владеющим не только родным языком, хорошо известно: сколько языков ты знаешь - столько раз ты человек. Новый язык - всегда способ выхода за пределы. Не только за пределы страны, но и за пределы своей личности, понимания себя.
И снова все трое провалились в тишину.
-А давайте споем, - внезапно предложил Яска.
-Отличная идея! - с напускной радостью воскликнула Габриэль. - Что мы будем петь?
-Может, “Silent night”? Кажется, сегодня канун Рождества.
-А давайте, - поддержала Катерина Сергеевна. - Все же слова знают?
И они тихонко запели:
Silent night, holy night
All is calm
All is bright
Crowned young virgin
Mother and child
Holy infant so tender and bright
Sleep in heavenly peace
Sleep in heavenly peace
Внезапно лязгнула тяжелая дверь в подвал. На пороге застыл вооруженный человек - надзиратель камеры. Его глаза-невидимки, спрятанные за непроницаемой черной маской, казалось, изучали троицу и что-то решали.
Габриэль резко вскочила с пола и вытянулась как струна.
-Что ты уставился? - закричала она на английском дрожащим звонким голосом. - Что ты собираешься делать, недоумок? Ты даже сказать ничего не можешь! Такому режиму могут прислуживать только безмозглые псы без языка! Без души!
Габриэль почти накинулась на человека с кулаками, но Яска успел схватить ее сзади, а Катерина Сергеевна попыталась оттеснить девушку к противоположной стене.
Дверь оглушительно скрежетнула по полу - надзиратель вышел и закрыл ее снаружи.
-Зачем ты вечно на рожон лезешь, девочка! Тебе жить что ли надоело? - по-учительски строго сверкнула глазами Катерина Сергеевна.
Габриэль громко, всхлипывая как ребенок, разразилась слезами.
-Не могу я так больше, мадам Катрин! Осточертело! Не могу жить во всем этом безумии! Посмотрите, во что эти твари превратили наш мир! Я мечтала, что больше никогда не будет войны! Но не потому, что люди заперты в клетках и не могут друг до друга дотянуться. А потому что люди ПОНИМАЮТ друг друга. А я - тот самый человек, который строит МОСТЫ между ними. Я мечтала, что люди будут СЛЫШАТЬ друг друга. Не верить телевизору, газетам и политикам. Я мечтала, что чем больше людей благодаря мне заговорят на чужом языке, тем меньше на этом свете станет ЧУЖАКОВ! Все станут друг для друга своими. Не инопланетянами, не врагами, не странными и непонятными ДРУГИМИ, а такими же людьми, как и все. А теперь посмотрите, что они натворили! Посмотрите, что они сделали с нами!
-Тише, тише, моя девочка… - прижала ее к себе и гладила по пушистым волосам Катерина Сергеевна. - Я понимаю, я все понимаю, моя хорошая. Когда-нибудь и это закончится. Только вот, доживу ли…
Снова лязгнула ржавая дверь, надзиратель вернулся.
-Ты, - он указал пальцем в толстой черной перчатке на Габриэль, - на выход.
Девушка в одно мгновенье побелела как снег за окном. Со всей силы вцепилась в блузку Катерины Сергеевны. Яска молча вышел вперед и встал между женщинами и человеком в маске. Еще пару секунд он решал, что делать дальше, но внезапно почувствовал, как кто-то легонько коснулся его плеча - к надзирателю подошла Катерина Сергеевна. Что-то в ней изменилось, отстраненно подумал Яска - женщина стояла чересчур ровно, гордо подняв голову и прямо смотрела надзирателю туда, где скрывались глаза.
-Позвольте, уважаемый, - сказала женщина негромко, но от ее тона у Яски мурашки пошли по спине. - Я пойду вместо нее.
Катерина Сергеевна обернулась.
-Яска, позаботься о девочке, - сказала она по-русски. Мужчина кивнул, сглатывая ком в горле. Катерина Сергеевна кивнула в ответ сначала ему, потом заплаканной и остолбеневшей Габриэль.
-Я готова, - холодным, каким-то практически властным голосом бросила она человеку в маске и первая вышла за дверь.
Габриэль сползла по холодной стене на пол, уронила голову на грудь и тихонько заскулила. Яска сел рядом и что было мочи сжал пальцами виски. Он слышал звук удаляющихся тяжелых шагов и других - едва касавшихся земли маленьких ножек, скрип двери, ведущей на улицу, и короткое мгновенье, когда зимний ночной ветер ворвался в помещение.
Несколько секунд, а может и часов, все было тихо. А потом словно из другой вселенной - с улицы, они услышали голос Катерины Сергеевны.
“We are the champions, my friends
And we’ll keep on fighting till the end…
Ее голос уносил ветер и все равно он звучал четко и радостно.
We are the champions, - сухими треснувшими губами прошептала Габриэль.
We are the champions - хрипло подхватил Яска и вот они уже пели втроем во весь голос -
No time for losers
Cause we are the champions
Of the world…”
Грянул выстрел. Габриэль вскрикнула и немигающим взглядом уставилась в темноту. У Яски застряли в горле строчки рождественаской песни, которую они вместе пели какие-то полчаса назад.
“Sleep in heavenly peace…” - произнес он беззвучно, одними губами, и крепко прижал к себе девушку.
Наступило Рождество. Во всем мире люди сладко засыпали в своих постелях. Им снились необыкновенно яркие сны - изумрудные леса и лазоревые океаны, шафранные пустыни и жемчужные ледники. По земле бродили невиданные звери, а странные люди в необычных костюмах танцевали у переливающихся всеми цветами костров. Устав танцевать, они садились вокруг огня, брались за руки и до первого луча солнца разговарили друг с другом на незнакомых и прекрасных языках.